Глава семнадцатая

ССЫЛКА В СИБИРИ

Значительное число жителей Сибири состояло из ссыльных, попавших на каторгу или на поселение за какие-то преступления и провинности. Сибирь, благодаря своей отдаленности от европейской части России, была идеальным местом для изоляции различного рода лиц, выступавших против помещиков, должностных чинов, бежавших от службы в армии солдат и т.п. В Сибирь шли добровольно и ссылались властями раскольники (старообрядцы), находившие убежище в отдаленных скитах и лесных чащобах. В ссылку неоднократно направляли военнопленных после многочисленных военных кампаний, которых местные власти опасались держать в центральных губерниях.

Весьма большой контингент ссыльных составляли пленные шведы, а позднее - польские повстанцы. Практически все они, находясь в ссылке в Сибири, нашли применение своим силам, знаниям и умениям занимаясь ремесленной деятельностью, а наиболее способных принимали на государственную службу, брали в научные экспедиции по изучению края.

Если обратиться к истории ссылки в Сибирь, то самым первым был сослан на 300 лет Угличский колокол, который бил в набат 15 мая 1591 г., возвестив о смерти малолетнего царевича Дмитрия, сына Ивана IV Грозного. Ударившие в набат соборный сторож Максим Кузнецов и священник Федот были казнены, а самому колоколу “вырвали язык и отрезали ухо”, били плетьми и по этапу в 1593 г. выслали в Тобольск, где он находился при архиерейской домовой церкви, пока не был отправлен по истечении срока ссылки обратно к своим землякам в Углич.

1593 г. можно считать началом сибирской ссылки.

Затем началась ссылка неугодных царскому двору именитых людей, представляющих опасность для власти. Это были родовитые сановники по происхождению, занимавшие при дворе довольно высокое положение, но в силу каких-то обстоятельств попавшие в опалу. Так, в 1599 г. последовали в Пелым два брата Романовых - Иван и Василий Никитичи, подвергшиеся опале со стороны Бориса Годунова. Василий Никитич умер в тюрьме, как полагают, насильственной смертью в 1601 г., а Иван Никитич в дальнейшем вернулся в Москву.

Одна из первых женщин, отбывавшая ссылку в Тобольске в Девичьем монастыре, была Мария Хлопова - царская невеста первого царя из фамилии Романовых - Михаила Федоровича. Ее брак с молодым царем оказался невыгоден всесильным в тот период боярам Салтыковым (родственникам матери царя) и царская невеста, оговоренная ими, была отправлена в Тобольск.

В 1618 г. в Туринск в ссылку проследовал князь Петр Иванович Пронский, а в Тюмень был направлен князь Михаил Белосельский.

В 1620 г. в Тару на жительство прислан князь Афанасий Васильевич Лобанов-Ростовский. В 1645 г. сослан в Енисейский острог со всем семейством стольник князь Иван Никитич Хованский.

Для некоторых вельмож ссылка заменялась государственной службой в Сибири. В 1647 г. в Тюмень сослан с семьей опальный Руф Родионович Всеволодский, но через два года назначен воеводой в Верхотурье, а затем опять переведен в Тюмень, где и скончался. В 1656 г. в Тобольск сосланы Илья и Михаил Ивановичи Чириковы, Федор Васильевич Коломнетин и Антон Галактионович Бадеев. С 1653 по 1656 гг. прожил в Тобольске ревностный поборник старообрядчества протопоп Аввакум (1620-1682 гг.).

В 1660 г. в Томск в ссылку направлен Дмитрий Васильевич Ромодановский, но, не доезжая до места, переведен в Березов, а оттуда - в Соловецкий монастырь.

В 1671 г. в Тобольск сослан бывший гетман с Украины Демьян Многогрешный с женой, сыновьями и племянниками. С 1662 по 1677 гг. находился в Тобольске ссыльный писатель и политический деятель Юрий Крижанич. В 1679 г. по разным сибирским городам разосланы стольники и дворяне, всего около 20 человек, по делу Прохора Кропотова.

После Полтавской битвы в Тобольск и другие города Сибири прибыла большая группа шведских военнопленных. Капитан фон Врехт памятен тоболякам тем, что в 1711 г. открыл городе школу для обучения как шведских, так и русских детей. Другой известный ученый Страленберг, вернувшись после сибирской ссылки в Швецию, издал там книгу о России.

Наиболее значительные личности, бывшие крупные государственные деятели, стоявшие у кормила власти империи, начали прибывать в сибирскую ссылку после смерти Петра I. Открыл этот список, ближайший сподвижник императора Петра I - Александр Данилович Меньшиков. В 1727 г. он был сослан в Березов вместе с сыном Александром, дочерью Марией, обрученной с императором Петром II, а так же другой дочерью - Александрой. Сам А. Д. Меньшиков скончался в Березове в 1729 г. и был похоронен близ алтаря построенной им самим церкви во имя Рождества Богородицы. Бывшая государева невеста Мария тайно обвенчалась в Березове с князем Федором Долгоруким и скончалась через год после брака от тяжелых родов. Погребена близ Спасской церкви. Двое других Меньшиковых - сын Александр и дочь Александра - в период правления Анны Иоанновны были возвращены в столицу.

Вскоре после смерти Петра II в Березов направляется семейство князей Долгоруких: отец семейства Сергей Григорьевич и жена его Прасковья Юрьевна, а также дети их - Иван с супругой Натальей Борисовной, урожденной Шереметьевой; другие сыновья - Николай, Александр и Алексей; дочери - Елена, Анна и бывшая царская невеста Екатерина, чей брак расстроился из-за смерти молодого императора. Семейство Долгоруких всячески противилось восшествию на престол императрицы Анны Иоанновны, за что и было направлено в Сибирь. Старики Долгорукие не выдержали тягот ссылки, сурового северного климата и вскоре умерли. Их похоронили недалеко от могилы А. Д. Меньшикова. Но детям их пришлось перенести еще множество тягостных испытаний. На князя Ивана был направлен донос по поводу распространения им слухов, порочащих императрицу Анну Иоанновну. По этому делу его вывезли в Тобольск для следствия, а с ним вместе и около пятидесяти человек охраны и жителей Березова. Дело расследовалось довольно долго. Под пытками он сознался во всех "злоумышленных речах" и в 1739 г. был публично казнен через колесование в Новгороде. Его жена, Наталья Борисовна, в период царствования императрицы Елизаветы Петровны вместе с детьми Михаилом и Дмитрием вернулась в Москву и ушла в монастырь. Не менее печальна участь и других Долгоруких: один из них - Алексей - был отправлен на Камчатку матросом, Николай и Александр наказаны кнутом с вырыванием ноздрей и сосланы в Охотск. Младшие дочери разосланы по сибирским монастырям. и лишь в 1745 г. им было разрешено вернуться в столицу.

С восшествием на престол императрицы Елизаветы Петровны начинается новый этап сибирской ссылки.

В 1741 г. в Пелым сослан фаворит императрицы Анны Иоанновны, бывший регент при малолетнем царевиче - Бирон. По рассказам очевидцев, герцог вел себя с местным начальством надменно и относился с пренебрежением: воевода при встрече с ним почтительно снимал шапку и в доме его не мог сесть без разрешения опального хозяина. Бирону отпускались значительные суммы денег на домашние расходы, и он держал у себя даже выездных породистых лошадей, часто выезжал на охоту в окружении многочисленной прислуги, носил зеленый бархатный кафтан, подбитый соболями. В 1742 г. его перевели в Ярославль, а на его место прибыл граф Миних с женой и пастором Мастерсом.

Граф Миних прожил в Пелыме почти 20 лет, занимал двухэтажный дом с балконом, с которого нередко наблюдал в подзорную трубу за местными жителями. Дом свой почти не покидал, хотя пользовался свободой передвижения по окрестностям. Пелымцы считали его чернокнижником и колдуном, обходили графский дом стороной. Миних много писал, чертил планы, и даже ночью в его кабинете не гасла свеча. Главным образом он занимался военно-историческими исследованиями, писал мемуары. Летом он работал на собственном огороде, а зимой обучал детей грамоте. Он запомнился местным жителям как “сухой на вид и подтянутый старик”, любивший пошутить и весьма язвительно отозваться о ком-нибудь из придворных вельмож. Из ссылки Миниха вернули после смерти Елизаветы в 1761 г.

Одновременно с вышеназванными вельможами был направлен на поселение в Березов граф А. И. Остерман с супругой.

Автор книги “Путешествие из Петербурга в Москву” А. Н. Радищев прибыл в Тобольск в декабре 1790 г. и пробыл здесь 7 месяцев до отбытия в Илимск. Он был радушно принят в домах губернатора А. В. Алябьева и вице-губернатора И. О. Селифонтова, поскольку пользовался покровительством петербургского вельможи графа Воронцова, пославшего письма губернаторам всех городов на пути следования его друга. Радищев вел во время поездки по Сибири путевые записки, которые представляют и в настоящее время интереснейший этнографический материал. После смерти императрицы Екатерины II Радищев был возвращен из ссылки императором Павлом. На обратном пути из ссылки его гражданская жена Елизавета Рубановская заболела и умерла в Тобольске, где и была похоронена на местном кладбище.

Императором Павлом I был заподозрен в государственном заговоре и сослан в г. Курган известный немецкий драматург Август Коцебу, где он прожил около года. После возвращения из ссылки он выпустил книгу, где описывал свое пребывание в Сибири.

Огромное количество ссыльных попало в Сибирь после восстаний в Польше. Среди них были как сами поляки, так и граждане других государств, принимавшие участие в тех событиях. В Сибири многие из них, не получая денег от родных, жили лишь благодаря подаяниям местных жителей. Некоторые из польских ссыльных, женившись, остались в Сибири навсегда.

Добрую память оставили о себе сосланные в Сибирь декабристы, участники событий декабря 1825 г. После отбытия каторжных работ в Восточной Сибири большинство из них были переведены на поселение в Западную Сибирь. В Тобольске на поселении долгое время жили: Муравьев, Свистунов, Фонвизин, братья Бобрищевы-Пушкины, Вольф, Анненков, Кюхельбекер; в Ялуторовске: Муравьев-Апостол, Якушкин, Пущин, Оболенский, Тизенгаузен и Ентальцев; в Кургане: Повало-Швейковский, Нарышкин, Лихарев, Лорер, Щепин-Ростовский, Фондер-Бриген, Розен, Башмаков, Басаргин, Назимов, Фогт, Завалишин; в Ишиме - Штейнгель, в Туринске - Ивашев. Многие из них навечно остались в Сибири.

В 1849 г. в Омск на крепостные работы были отправлены известные литераторы С. Ф. Дуров и Ф. М. Достоевский.

Таким образом, людей, направленных в сибирскую ссылку можно поделить на три категории:

1.Политические деятели, близкие ко двору, попавшие в опалу у правительственных кругов.

2.Бунтовщики, принимавшие участие в выступлениях против властей.

3.Обычные уголовные элементы, сосланные на каторжные работы или поселения.

Н. М. Ядринцев о сибирской ссылке.

В заключение приведем несколько цитат известного ученого сибиряка Николая Михайловича Ядринцева из его книги “Сибирь как колония”. В ней он приходит к выводу, что ссылка была и есть весьма удобный и дешевый способ избавления от преступников.

"Выводы вышеизложенного мнения основывались обыкновенно на том, что государству очень мало стоит пересылка преступника в другую местность и затем оно слагает с себя уже всякие заботы о нем, предоставляя его собственным силам. Дешевизна эта обуславливается вообще прежними воззрениями на наказание и на личность преступника. Самый дешевый способ отделаться от него был, конечно, смертная казнь, замененная впоследствии изгнанием и ссылкою.

Затем не причислено препровождение ссыльного по пешеходному тракту до главного Сибирского и препровождение по Сибири пешим путем до места назначения, что значительно поднимет содержание арестантов в дороге, так как 1000 верст делается здесь в 68 дней. Ничто ссыльному не препятствовало остаться в больнице и наконец за ним, на казенный счет, следовала и семья. Препровождающие команды также должны войти в счет пересылки".

Далее Н. М. Ядринцев на конкретных данных поясняет, что ссылка преступников в Сибирь обходилась крайне дорого, и к тому же поселенцы бежали при первой возможности, а их поимка опять же входила в число расходов для государства. "Из Сибирских острогов и мест поселения не бегает почти только тот, кто сам не желает", - пишет он.

Выгодна ссылка оказалась лишь местным крупным промышленникам, которые набирали за счет вновь прибывших дешевую рабочую силу.

Практически всех ссыльных "садили на землю", приписывали к какому-то селу, деревне, где им выделялся надел земли для обработки и прокорма. Но мало кто из поселенцев желал заниматься крестьянским трудом, и земля эта находилась в большинстве своем в запустении. Немалые притеснения от ссыльных терпело местное население, которое неоднократно обращалось к правительству с жалобами на них.

Так на ялуторовское мещанское общество на одного коренного жителя приходилось двое ссыльных: на 263 человека мещан приписано 570 ссыльных (данные конца XIX в.).

В Туринске на 2 старожилов приходился 1 ссыльный. При этом большинство ссыльных занималось кражами и мошенничеством. Ссыльные за новое местожительство должны были платить обязательную подать, но поскольку они не имели средств к существованию, то все выплаты ложились тяжелым бременем на коренное население.

Далее Ядринцев пишет: "Между тем, как сами ссыльные, оставаясь в праздности и без всяких средств к честному существованию, вдаются в беспорядочную жизнь, сопровождаемую пьянством, развратом, воровством и другими преступлениями, которые усмотреть и предупредить, при большом скоплении в городе ссыльных, становится для полиции почти невозможным".

Вот жалоба граждан из г. Тары: "Ссыльные, высланные в Сибирь из внутренних губерний России за преступления и проступки и большею частью дурное поведение в их прежних обществах, перенесли сюда праздность, пьянство, мошенничество, разврат и буйство, а иногда даже грабежи и убийства, в которых они, как люди опытные и находчивые, редко по суду изобличаются. При том же они своим дурным поведением служат соблазном для небогатых горожан-старожилов, в особенности для молодых людей, из коих некоторым привились уже эти пороки".

Аналогична жалоба и от граждан г. Ишима:"Большая часть их (ссыльных), не имея средств даже на приобретение письменного вида, шатается по городу и округу, занимаясь кражами, разбоем или испрашиванием милостыни, называясь большей частью бродягами, чтоб тем более возбудить к себе сострадание или страх; безнравственность ишимских мещан из ссыльных вошла даже в пословицу, так что проезжающие за несколько сот верст от Ишима предупреждаются быть осторожнее при проезде через наш город”.

Им вторят власти из г. Кургана: "... сосланных в Сибирь на поселение из внутренних губерний России, не имеющих здесь не только никакой оседлости, но даже им, мещанам, не известных, которые прибывая в Курган за военным караулом, почти с первого дня своего водворения, по выдаче им надлежащих видов на проживание в городе, весьма редко остаются на месте несколько дней, пропитываясь первоначально милостыней, и как отвыкшие от всякого честного труда, по испорченной своей нравственности и по наклонности по закоренелой привычке к пьянству и праздношатательству, скрываются, наконец, из города без всяких увольнительных видов, сначала в ближайшия селения, под видом нищих и мнимых калек уходят далее и, наконец, в отдаленных местах России или Сибири задерживаются, как бродяги и заключаются под стражу в тюрьмы, где содержатся по несколько лет, выдают себя или не помнящими родства, или под другими вымышленными именами, а чаще всего после поимки присылаются на место причисления опять на счет общества и эта тягостная мера взысканий за пересылку неисправимых негодяев, выброшенных из прежних своих обществ, как негодные подонки, становятся год от году для них, мещан, невыносимою и крайне разорительною... меж тем как приписанных к обществу ссыльных считается около 750 человек, из коих только 100 мало-мальски живет оседло и то только семейные, также весьма сомнительной нравственности; последние же 600 в полном смысле бездомные пролетарии, составляют истинный бич общества".

Н. М. Ядринцев в своей работе приходит к выводу, что гораздо выгоднее содержать преступников в тюрьмах центральных губерний, чем отправлять их за тысячи верст в Сибирь, где лишь малая часть переселенцев исправляется и начинает заниматься хозяйством. Но политика правительства преследовала двоякие цели: во-первых, выслать из центральных районов России преступные элементы, а во-вторых, заселить малообжитые земли Сибири. Многие просвещенные люди понимали, что эффект от ссылки в Сибирь невелик, но изменить существующий порядок было не легко. Практически с первых лет присоединения зауральских территорий к России определяющим фактором в политике властей по отношению к Сибири стало отношение к ней как к краю, где удобно и выгодно селить уголовных и политических преступников. И подобная политика существовала на протяжении нескольких столетий.

В то же время в Сибири собирались наиболее активные люди, которые не смогли ужиться с властями у себя на родине, - бунтари, правдоискатели. Таким образом сибирское общество формировалось из энергичных, непоседливых личностей, благодаря которым стало возможным освоение столь огромной территории. В результате ссылки сибирское общество было очень не однородно в социальном плане и во многом отличалось от аналогичных областей центральных регионов России.

1. Объясните, почему именно Сибирь стала местом ссылки?

2. Какие цели преследовали власти, сделав Сибирь местом ссылки?

3. Как влияли ссыльные на местное население?

4. Для каких целей использовались ссыльные в Сибири?

5. В каких литературных произведениях упоминается о сибирской ссылке?

6. Назовите наиболее известных политических ссыльных, которые побывали в нашем крае.

7. Попробуйте, приблизительно, подсчитать, сколько времени требовалось, чтобы доставить ссыльного из С.-Петербурга в Тобольск.

8. Укажите на карте маршрут следования ссыльных из России в Сибирь.

[Оглавление]
Главы: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18]
[Смотреть картинки]